marinaNY Любитель
Зарегистрирован: 18.06.2005 Сообщения: 1031 Откуда: NY, USA
|
Добавлено: 24 Сен, Ср, 2008 06:45 Заголовок сообщения: |
|
|
Chapter 15 (p. 129): Сrazy Ideas Of RAF
Странные Идеи Обучения В ВВС
---------------------------------------------------
Когда я склонился над умывальником и зашёлся в очередном приступе жуткого кашля, во мне продолжала расти неприятная уверенность, что я- простая пешка.
Между моим сегодняшним бытием и прежней жизнью ветеринарного врача существовала огромная разница. Дома я мог сам решать, что и как мне делать; но в ВВС, все решения, затрагивающие мою персону, принимали другие люди. Мне не очень нравилось чувствовать себя пешкой, потому что наши жизни низших чинов ВВС, регулировались огромным количеством идей, придуманных высокопоставленными особами, о которых нам не было известно.
И многие из этих идей казались мне совершенно безумными.
Например, кто решил, что рамы всех окон в наших спальнях должны быть приколочены к стенам здания во время йоркширской холодной зимы? Чтобы клубящаяся над морем морозная дымка могла оседать пронизывающей изморосью на наших кроватях, пока мы спим. Как результат этого нововведения, всё наше звено полегло от бронхита и по утрам душераздирающая какафония кашля и хрипов в Гранд Отеле напоминала санаторий для чахоточных больных.
Кашель снова одолел меня, разрывая грудную клетку и грозя выпадением глазных яблок. Был соблазн отрапортовать о болезни, но я всё тянул. Большинство моих товарищей оставалось в строю, пока их не сваливала лихорадка, и только потом мальчишки подавали рапорт. Сейчас, в конце февраля, почти всё звено находились в госпитале. Я же был одним их тех, кто ещё держался. Может быть я и бравировал немного, ведь большая часть звена состояла из 18ти-19ти летних парней; и с их точки зрения я, разменявший третий десяток, считался стариканом. Но были ещё две причины. Во-первых, очень часто приступы кашля одолевали меня во время завтрака, да так, что я не мог есть. И к тому времени уже было слишком поздно, т.к. рапорт должен был подан до 7 часов утра; не успевший сделать этого был вынужден терпеть до следующего дня. Другая причина состояла в том, что мне не нравился вид « парада больных ». Когда я шёл по коридору с полотенцем, перекинутым через плечо, сержант просматривал список и одновременно набирал воздух в лёгкие. « Больные, на построение выходи! », гаркнул он, « Давай-давай, шевелись! » Из дверей спален стали выползать недееспособные, шаркая ногами по линолеуму. Каждый тащил вещевой мешок, в котором лежали пижама, парусиновые туфли, нож, вилка, ложка и т.д. Сержант разразился очередным воплем: « В одну линию становись! Давайте, пошевеливайтесь, и смотрите жизнерадостно! » Я взирал на съежившихся парней, трясущихся в лихорадке, на их бледные лица. Почти все из них заходились в кашле и брызгали слюной, а один вообще держался за живот, как будто у него был разрыв аппендикса (аппендицит). « Стройся! »,взревел сержант, « Строй, внимание! Вольно! Внимание! На-ле-во! Быстро шагом марш! Лев-прав, лев-прав, лев-прав! » Злостчастный отряд нестройно потащился на выход. Они должны были промаршировать под дождём почти милю до лазаретных бараков- в другой отель над Спа-Комплексом. Вернувшись в казарму, я с обновлённым упорством решил продержаться так долго, насколько меня хватит.
Другая «гениальная» идея сверху, очень напугавшая нас, состояла в том, что просто наматывать километры вокруг Скарборо недостаточно. Во время пробежки мы должны были время от времени останавливаться и как профессиональные боксёры, исполнять « бой с тенью » (бой с воображаемым противником). На мой взгляд, это предположение было слишком нелепым, чтобы оказаться правдой. Но мы сами слышали его от нашего сержанта по физподготовке. Оказалось, что несколько VIP-персон действительно одобрили и пустили вниз данный план, объясняя его тем, что упражнение вселит в нас воинственность. Мы все были немного встревожены, особенно наш сержант, который не имел никакого желания, чтобы его видели на улицах города, командующим шайкой умалишённых, то и дело останавливающихся, пританцовывающих на месте и наносящих удары в воздух. К счастью, в верхах нашёлся какой-то здравомыслящий человек и план был приостановлен, а потом и вовсе отменён.
Но из всех этих « блистательных » идей одну я помню лучше всего: постановление, что в конце занятий по физкультуре мы должны издавать устрашающий противника вопль. Кроме длительных марафонов по по всему городу, мы были обязаны часами заниматься физическими упражнениями на прибрежном променаде (место для гулянья). Эти тренировки часто проводились в дождливую погоду, а пронизывающий ветер резвился на наших конечностях, покрывая кожу мурашками. Мы настолько преуспели в физической подготовке, что комплекс упражнений включили в программу показа для маршала авиации, который должен был прибыть с визитом в Скарборо. В показе предполагалось участие нескольких эскадрилий, и нас начали тренировать на площади перед Гранд-Отелем. Перед «великим днём » мы тренировались месяцами, делая одни и теже движения снова и снова, пока не достигли совершенства. Сначала наш сержант по физ.подготовке, крепыш с богатырской грудью, постоянно выкрикивал нам инструкции. Потом, когда мы запомнили порядок упражнений, он просто отдавал команду: « упражнение номер три на-чи-най! ». И наконец, всё это стало частью нашего существа, и сержант перед началом каждого упражнения просто дул в свисток.
К весне наше исполнение было воистину впечатляюще. На площади перед Гранд-Отелем тысячи парней в майках и шортах двигались, как единое целое: беззвучный лес машущих конечностей и покачивающихся тел. На балконе, располагающимся над входом в отель, стоял сержант по физ.подготовке. Над площадью царила тишина, прерываемая только трелями свистка. Всё шло просто прекрасно, пока мы не получили приказ о « воинственном крике ». До сих пор мы заканчивали комплекс упражнений и молчаливо маршировали с площади. Но, по-видимому, этого было недостаточно. Теперь нам надо было в конце последнего упражнения посчитать до пяти, затем взвиться в воздух, что есть мочи возопить и стремительно исчезнуть с площади. Должен признать что это производило сногсшибательный эффект. Сначала мы просто пытались это воспроизвести, потом вошли во вкус: подпрыгивали как можно выше и вопили как дервиши, а затем исчезали в переулках между отелями. С балкона это должно было выглядеть изумительно! Огромная масса курсантов, одетых в белые, без единого пятнышка, шорты и майки, безупречно выполнялала комплекс упражнений в соборной тишине.... потом несколько секунд полной неподвижности... и вдруг вся толпа взрывается диким воплем и исчезает, оставляя пустую, отдающую эхом площадь. Этот последний штрих являлся лишним доказательством нашей свирепости. Услышав этот холодящий кровь вопль, враг должен был содрогнуться.
Правда у сержанта по физ.подготовке были проблемы с одним парнем из моего учебного звена, долговязым и рыжеволосым юношей по имени Кромарти (Cromarty). Он стоял впереди и немного правее от меня. Казалось, что Кромарти не спрособен проникнуться воинственным духом. « Давай, парень », сказал однажды сержант, « добавь немного перца в упражнение. Ты должен вопить как убийца, а не подпрыгивать тут как розовощёкая фея! » Кромарти пытался изо всех сил, но ему мешало смущение - едва подпрыгивал, нелепо взмахивал руками и издавал хилый вскрик. Сержант погладил Кромарти по голове, как маленького мальчика: « Нет-нет, парень. Не так. Ты должен выразить себя! » Сказав это, сержант оглянулся вокруг: « Так, Девлин (Devlin), выйди из строя и покажи нам как это делается ». Девлин, ухмыляющийся ирландец, шагнул вперёд. Он знал как это делается. Несколько мгновений он стоял расслабившись, потом вдруг без предупреждения катапультировался в воздух- растопыренные конечности и запрокинутая голова, раззявленый рот - и издал ужасающий животный вопль. От неожиданности сержант отступил назад. « Спасибо, Девлин. Это было превосходно! », похвалил он рядового немного дрожащим голосом, и затем повернулся к Кромарти: « Ну, парень, теперь ты видел, что мне нужно. Работай над этим! » Кромарти кивнул. У него было длинное, серьёзное лицо и было видно что он искренне хочет угодить. Я лицезрел его затылок каждый день и должен признать, что без сомнения, он делал успехи. Его конфузливость постепенно уменьшалась.
Казалось, что даже природа сжалилась над нашими усилиями, потому что «великий день» начался с ясного неба и тёплого солнышка. Каждый маршировавший на площади человек был индивидуально подготовлен: свежевыбритый, постриженный, вымытый, одетый в белоснежные шорты и майку. В полной неподвижности мы стояли на площади, напротив свежевыкрашенных дверей Гранд Отеля, на балконе которого в окружении высших чинов ВВС Скарборо находился адмирал авиации. Солнечные блики играли на золотых галунах его фуражки. На том же балконе, но отдельно от всех, по стойке смирно замер наш сержант. Он был одет в белоснежную фланелевую униформу. Богатырская грудь выпячена ещё больше чем обычно. Под нами солнечными бликами мерцало море и береговая линия изгибалась к утёсам Файли.
Сержант поднял руку, прозвучала трель свистка и мы начали..... меня бодрило ощущение, что я являюсь частичкой этой слаженно действующей машины. Со всеми этими руками и ногами, работающими в такт с моими конечностями, я чувствовал себя единым целым. И это было легко. Нам нужно было выполнить десять упражнений и к концу первого из них мы замерли. Через десять секунд свисток зазвучал снова и мы начали второе упражнение.
Время шло быстро и я упивался нашим совершенством. Закончив девятое упражнение, в ожидании очередного свистка я замер по стойке смирно, считая в уме секунды. Никто нешевелился- абсолютная тишина. Затем из недвижимых рядов, впереди меня неожиданно, как взорвавшаяся бомба, Кромарти взвился в воздух спутанным клубком молотящих в воздухе конечностей и рыжих волос и и испустил протяжный пузырящийся рёв. Он вложил много усилий в свой прыжок и казалось, что его приземление никогда не закончится; но даже потом, по площади долго резонировало гулкое эхо. Наконец-то у Кромарти получилось! Свирепый кровожадный вопль, высокий прыжок, всё так, как и хотел наш сержант. Но вся загвоздка была в том, что Кромарти поторопился. Когда же прозвучал свисток для последнего, десятого упражнения, одни курсанты не услышали его из-за шума, другие же находились в состоянии шока, и прореагировали на свисток с опозданием. Так или иначе, на площади воцарился хаос. А финальный устрашающий вопль и последующее исчезновение обернулись печальным зрелищем. Лично я смог оторваться от земли на несколько дюймов, но чтобы издать хоть какой-нибудь звук, меня не хватило.
Если бы Кромарти не был призван в армию с милосердной демократией, его бы тихонько увели и расстреляли. Но, конечно же, никто ничего не мог ему сделать. По уставу запрещалось даже сквернословить на подчинённых. Я сочувствовал нашему сержанту по физ.подготовке. Конечно же он много чего хотел высказать Кромарти, но устав не позволял ему этого. После показа я видел сержанта в обществе Кромарти. Его лицо было очень близко от лица молодого человека. «Ты......ты.....», лицо сержанта судорожно подёргивалось, пока он подбирал слова, « ты......CУЩЕСТВО! (THING!) »
Выпалив это, сержант повернулся и ссутулившись, зашагал прочь. Я уверен, что в этот момент он тоже почувствовал себя пешкой. _________________ Canadian Sphynx Is The Spirited Legend Or The Orchid Of the Cat World
Cats contemplate this world with the wisdom and the stillness of the Sphynx who has the Eternity ahead .
(c)Autumn Cat |
|